Геннадий Вершинин

«Зарека ты моя, Зарека…»

Повторить бы всю юность сначала...

В ходе подготовки очерка были у меня опасения по поводу изложения событий 1913-14 годов: не слишком ли вольно интерпретировал я главу «В гостях у Онуфровича»? Научный работник народного музея, историк и краевед Виктор Лямзин, прочитав, успокоил: «Нормально. И с точки зрения художественности довольно живо ты описал один из дней управляющего горным округом. Разве что маловато упора сделал на то, что Адам Онуфрович прежде всего большой ученый-металлург, автор монографий, действительный член Русского металлургического общества». Сомневался я также, когда в «Описании» от 1857 года наткнулся на абзац: «Из пороков между жителями Лысьвенского завода преимущественно господствует разврат...». Включать ли его в очерк? С одной стороны, вроде как не патриотично по отношению к родному городу. С другой, от исторических фактов никуда не уйдешь. Тем более, из тех же музейных записок узнал, что среди болезней жителей Лысьвенского завода на третьем месте стоял ...сифилис. Справедливо возникает вопрос: неужели и в наше время «господствует разврат»? От имени своего поколения могу заявить: в пору школьной юности на девчонок мы тоже засматривались. Ещё как! Но из 35 выпускников нашего десятого класса до окончания школы сексуальный опыт имели единицы. Романтическая влюбленность, на мой взгляд, всё же брала верх над стремлением к ранней половой жизни. По мнению же заведующей женской консультацией Татьяны Горбуновой, сексуальная активность сегодняшней молодежи значительно возросла. К примеру, только за первый квартал 2005 года в Лысьве матерями стали 15 женщин, которым ещё не исполнилось 18 лет. У иных женщин, обратившихся в консультацию в период беременности, обнаружен сифилис. А если добавить к нему наркоманию, алкоголизм, заболевания среди молодых СПИДом, то не значит ли это, что колесо истории совершает ещё один круг? Потому, как предупреждение, я и привел в очерке абзац о «пороках между жителей Лысьвенского завода».

Совсем другими глазами читал я и архивные документы о бунте рабочих в июле 1914 года. Ведь нам в свое время на уроках истории о дореволюционных фабрикантах, хозяевах заводов рассказывали, как о «душителях и кровососах рабочего класса». И вдруг я с содроганием читаю: «Самоё избиение рабочими заводской администрации и полиции носило характер бесчеловечной, циничной расправы. Трупы были изуродованы до неузнаваемости. Над ними всячески издевались, раздевали почти донага, причем некоторые из толпы тут же надевали обувь, снятую с убитых...». Выходит, по жестокости пролетариат ещё даст фору эксплуататорам?

Или такая историческая параллель. Прокатчики Жести-второй забастовали 40 лет назад из-за того, что заработок рабочего был в 8-9 раз меньше зарплаты начальника цеха. Ныне у российских владельцев заводов зарплата в десятки, а где и в сотню раз превышает заработок наемного рабочего. И ведь из-за страха остаться за забором редко кто бастует... Разве что учителя, медики да пенсионеры, которым терять уже нечего.

Проходя по поселку, я, конечно, сравнивал Зареку сорокалетней давности с сегодняшней. И, между прочим, плюсов в пользу старины было немало. Дело не только в ностальгии. Вот хотя бы такой пример. Ложок на перекрестии улиц Кунгурской и Ушинского в моем детстве был укатан лыжами и санками вдоль и поперек. А в тот ясный февральский денёк я ни в этом ложке, ни в других местах не встретил ни одной лыжни. Как будто ребятни не стало. Впрочем, так и есть. Вернусь к друзьям детства. Пирожниковы: у дяди Гриши и тети Поли, работников мартеновского цеха, было семеро детей. У Беляевых и Скрябиных — по пятеро, у Кирса — шестеро. Нас, Вершининых, четверо. А нынче? Один, два - и обчелся.

Детская площадка на месте детских яслей № 13 2009г.

Увы, и из моих горских ровесников мало кто отважился на многодетную семью. Попутно замечу, что среди моих друзей детства образовалось три семьи. Наташа Беляева вышла замуж за Валеру Симонова (Симоновы тетя Вера и дядя Юра жили на первом этаже, под нами. Ольга и Валерий - их дети). Сергей Беляев женился на Татьяне Грибовой. Моя средняя сестра Ольга замужем за Геннадием Шабаршиным. И браки эти довольно крепкие. Так вот, у Натальи и Валерия Симоновых трое детей. Столько же у Ольги Симоновой. Двух сыновей и дочь вырастила и воспитала моя младшая сестра Людмила Азмагулова. А у остальных-то сынок да дочка, а то и вовсе один ребенок. Так не наша ли вина в том, что среднюю школу № 11 собираются перевести на 9-летнее обучение? Не оттого ли и стареет поселок? Потому и некому укатывать лыжами лога и угоры...

А сколько у нас было подвижных игр! «Бить-бежать» (по литературному, лапта), пряталки, в «царя», вышибалы, городки, чижик, чика. Не считая футбола, в который играли и девчонки. Зимой любили «занимать сопку»: подольше устоять на вершине снежной горки, отбиваясь от наседавших. Летом всей ватагой ходили в поскотину за грибами, запускали бумажных змеев, купались до посинения. По плаванию у нас спецом был Генка Пирожников. «Ныром» у него всех лучше получалось: уйдет под воду от голевого и не знаешь, где он вынырнет. Нет, конечно, не всегда мы были такими спортивными и примерно-показательными паиньками. И за огурцами в чужие огороды лазили, и горохом на совхозном поле лакомились. А как-то весной на дороге, по которой мимо нашего дома рабочие на завод ходили, вырыли ямку-«обманку», она наполнилась талой водой. Присыпали её снегом, следы наделали - будто тропинка. А сами спрятались в ограду и в щелку выглядываем. Идут с работы люди, сапогом - бух в ловушку! Нам смешно. А одна из женщин в ботиках ступила в нашу «обманку», воды начерпала, чуть не заплакала. И мы это занятие прекратили. Но придумали другое: к старому кошельку привязали нитку, кошелек бросили на дорогу, а сами опять в ограду. Идет прохожий, смотрит - бумажник, оглянется - никого. И за кошельком наклоняется. А мы в это время - за ниточку. Потеха!

Детвора как и раньше пишет на заборах.

А во что играют сегодняшние мальчишки и девчонки? В компьютерные игры. Мы же на сидячие игры переходили, когда за окном мороз за 30 градусов. Тогда собирались у Беляевых в доме и устраивали турнир по шахматам. Не помню, кто нас ими увлек, но сражались страстно. И однажды в школьном турнире мы с Серегой Беляевым угодили аж в призеры: он занял второе место, я - третье. А победителем стал Николай Цветов, нынешний тренер юных шахматистов в ДТДЮ.

В зимние каникулы ни один сугроб мы не обходили стороной. Штаны с начесом поверх валенок наденешь, чтоб снег не попадал – и вперед! Правда, и попадало от родителей за то, что приходили домой мокрые, как курица. Ведь до чего доходило - с улицы придешь, стянешь штаны, а они, обледеневшие, не гнутся: колом стоят вместе с валенками. Впрочем, о народных играх и забавах - это отдельная тема для статьи.

К сожалению, летняя Зарека огорчила неухоженностью, захламленностью иных улиц и переулков. Помнится, раньше по весне соседи дружно выходили с метлами, граблями, лопатами. И чистые улицы веселили глаз. А, может, сейчас мусорных контейнеров в поселке маловато?

В процессе сбора материала я открывал для себя много интересного, любопытного, порой не поддающегося объяснению. Зачем, к примеру, надо было нарушать прекрасную рощу у памятника истории и культуры, дома управляющего горным округом? Оказывается, когда в 60-х годах начали мостить улицу Вашляева (Болотная), грунт для засыпки крутого лога между Пьяной Горой и Зарекой брали из ...рощи. Об этом мне напомнил Саня Скрябин с улицы Вашляева. А кто знает, как в народе называли дорогу, проложенную по улице Лязгина? Курзановская. В бытность председателя горисполкома Ивана Курзанова эта дорога - а по ней ездили до Кунгура - долгое время оставалась разбитой, в ненастье труднопроходимой для транспорта. Правда, при Курзанове же её начали укладывать брусчаткой. Об этом мне рассказал старожил поселка Михаил Аликин. От него я узнал и о Максиме Ивановиче Земцове, владельце частной пекарни. Жил он в двухэтажном доме по улице Лязгина напротив Аликиных. Когда в конце 20-х - начале 30-х годов единоличников стали «прижимать», пекаря сослали в места не столь отдаленные. Более о его судьбе ничего не известно. В доме Земцова затем какое-то время размещался нарсуд. А хлеб в его пекарне, сказывают, был очень вкусный...

На этой же улице Лязгина, где она пересекается с улицей Вашляева, в двухэтажном каменном доме располагалась чайная. А неподалеку, на улице Шестакова, стоял пивной ларек, где бойко торговала Дуся Колыванова. Ох, и попадало от матери моему отцу за эту пивнушку, через которую он, бывало, возвращался домой...

Возле продуктового магазина № 9 находился ларек, где принимали вторсырье - кости, макулатуру, тряпьё. Наша горская «шпана» специализировалась на костях. Мы ходили с ведрами по улицам, дворам, помойкам, собирали выброшенные кости. На вырученные деньги тут же в ларьке покупали свистульки из глины, перочинные ножички.

Отделение связи № 4 и филиал Сбербанка России 2009г.

На углу улиц Реутова и Чкалова в одноэтажном каменном здании в 50-х годах размещалась инкубаторная станция. Там из куриных яиц, привезенных с колхозных птичников, искусственным путем выводили цыплят на продажу населению. В инкубаторной работали ветеран «Привода», фронтовик Геннадий Пильников, моя мама Анна Андреевна. Цыплята пользовались у лысьвенцев спросом. Зато сейчас мы «смакуем» ножки Буша... В здании бывшей инкубаторной ныне обосновались казаки, изготавливают здесь и мягкую мебель.

На углу улиц Лязгина и Строительной в двухэтажном каменном доме расположено отделение связи № 4. Здесь же и филиал Сбербанка России. А вот детской больницы, занимавшей одноэтажное деревянное здание по улице Трактовая, не существует уже более 20 лет. Ныне в этом доме живет семья Соколовых. «Всё бы ладно, да только от проходящей по Трактовой теплотрассы такая по весне и осенью грязища - без болотников не обойтись», - жалуется хозяин дома Николай Соколов.

На улице Быстрых (на границе Зареки и Пьяной Горы) раньше была мойка. Как сейчас вижу: зимой на санках по узкой тропочке везем туда бельё в корзине - полоскать. Всё это в прошлом. Теперь большинство домов в поселке газифицировано.

Зареченское животноводческое товарищество 2009г.

Ещё теплится жизнь в Зареченском животноводческом товариществе, которым руководит Анна Вострикова. Из 21-й лошади, что числилось лет 8 назад, сейчас остался один Гром. Есть ещё бык-производитель. А кого покрывать-то? Едва ли наберется у частников в Зареке три десятка коров. В западной части поселка предприниматель Владимир Пикулев, бескорыстно помогавший нам стройматериалами в акции «Вернем исчезнувшей деревне имя», держал пилораму. Продуктами и прочими товарами зареченцев обеспечивают частные предприниматели А.Н.Недобер, Т.Б.Палкина, Н.К.Шарафутдинов и Г.Г.Синцова. У них-то есть лицензии. А у доморощенных самогонщиков, выручающих зельем жаждущих, покупатели их не спрашивают...

Детский сад №29 2009г.

Из объектов соцкультбыта назову ещё детские сады №№ 14 и 29. Детясли № 13, что напротив школы № 11, приказали долго жить: как только их закрыли, местные жители «выкорчевали» из здания всё, что сгодится у себя в хозяйстве. При выезде из города есть ещё автозаправочная станция. Вот, пожалуй, и вся инфраструктура поселка. Ах, да! Забыл о кинотеатре «Экран», который находился рядом со школой на улице Сушина. Его не стало, по-моему, в конце семидесятых¹.

В советские времена улицы Лысьвы, в том числе и Зареки, переименовывались по поводу и без повода. Так улица Совнаркомская в 1944 году стала Трактовой. Улица Совхозная раньше носила имя Д.Бедного, Худеньких - Панова, Чайникова - Карманова, Горького - Кузнецова. Кто такой Чайников, выяснить пока не удалось. И вообще неразгаданного осталось ещё очень много. Юным краеведам здесь непочатый край работы. А она увлекает, наводит на размышления. И здесь я хочу поблагодарить всех земляков, кто предоставлял архивные документы, фотографии, делился воспоминаниями. Особое признание заведующей городским архивом Фаине Треногиной, научному работнику Виктору Лямзину и сотрудникам народного музея Татьяне Борисовой и Ирине Чилигиной. заместителю начальника управления здравоохранения Ирине Козловой, всем соседям и друзьям детства.

На месте стройки стоял кинотеатр "Экран"
и котельная, которая обогревала школу №11.

Беседуя со старожилами Зареки, я ещё раз убедился, насколько сильна связь поколений. Вот Леонард Постников рассказывал, как они в детстве запускали змеев, стреляли из луков, пещеры в снегу рыли. Мы-то ведь то же самое вытворяли, и никто нас этому не учил. Или Михаил Аликин вспоминал, как они стенка на стенку дрались с госстройскими, бросали друг в друга камнями. И у нас то же самое было. Только мы враждовали с пьяногорскими. Помню, как пошли они на нас в атаку с железной дороги. Мы отстреливались камнями. И я попал точно в лоб Юрке, старше меня года на два. Как он закачался, зажал голову руками - я даже струхнул. А тут встречаемся в Чусовом: Юрий Дрямин - главный юрист городской администрации. Посмеялись да и только. Интересно, передались ли в гены эти «молодецкие забавы» нашим детям, внукам? На улице Строительной я взял да и остановил рослого паренька. Он оказался горским. Зовут Антон Шардин, учится на третьем курсе ПУ-55.

- И мы тоже пластались с пацанами с Пьяной Горы. Правда, вот уже года четыре, как у нас перемирие, - улыбнулся Антон.

Ну, и дай Бог, чтобы два поселка жили в дружбе, за соглас. Здесь не жалко, когда преемственность, замешанная на вражде, не находит продолжения. Обидно, когда добрые традиции прерываются. Вернусь к спорту. Нас никто из взрослых не организовывал. Сами договаривались и играли в футбол на выгоне улица на улицу, класс на класс, поселок на поселок, А ныне тот выгон зарос бурьяном... Зато встретить юнца или девицу с бутылкой пива - да легко, только выйди из дома. Что поделаешь, времена меняются. И люди другими становятся. Да, раньше нам недоставало многих дорогих вещей – не по карману. Зато не было дефицита в добром взгляде, рукопожатии. Когда у Симоновых появился первый с линзой телевизор, к ним со своими табуретками вся улица ходила. Ни дядя Юра, ни тетя Вера ни разу не выказали неудовольствия из-за наплыва зрителей. Или тот же Андрей Кречетов, приглашавший пацанов с улицы к себе в дом играть в настольный теннис. Вы сможете привести подобные примеры для сегодняшнего дня?

Вообще-то пора и закругляться. Только не хочется мне расставаться с Зарекой на такой брюзжащей ноте. Чего-то не хватает, какой-изюминки. А вот и она! На одной из улочек я свернул к колонке воды испить. Навстречу идут девочка лет 4-5 и, видимо, её старший брат, на голову выше сестренки. «Здрасьте!», - смело выпалила кроха. За ней поздоровался и мальчишка. «Здравствуйте!», - отвечаю. И вспоминаю Постникова, который называл поселок полусельским. Вот и девочка с мальчиком, как в деревне, поздоровались с незнакомым дядей. Это же здорово! Может, эти дети и несут надежду на возрождение поселка? Сохранят доброту, любовь к малой родине, кого-то рядом с собой обогреют теплым взглядом - и будет жить Зарека!

К сожалению, не успел я заглянуть в Будущее поселка: у моей машины Времени бензин кончился. Поэтому вы, дорогие мои читатели, сами помечтайте. Ладно? Хотя почти на сто процентов уверен: лет через 10-15 вырастут в Зареке красивые особняки и коттеджи оригинальнейших проектов. Расчухают новые русские, что Зарека - самый лучший в Лысьве район в экологическом отношении. И вид отсюда сверху на город изумительный. И пруд под боком. А пока:

Зарека ты моя, Зарека...
Деревянные домики в кучке.
Как барашки, плывут облака,
Поспешая за матерью-тучкой.
Зарека ты моя, Зарека...
Вновь по улицам Детства шагаю.
-Я сроднился с тобой на века,
И об этом прекрасно ты знаешь.
Зарека ты моя, Зарека...
Здесь и солнышко ласковей греет,
И рябина не так уж горька,
Здесь и люди душою добрее!
Зарека ты моя. Зарека...
Пронеслись годы школьные звонко!
В первом «ма-ма» выводит рука,
А в девятом - признанье девчонке.
Зарека ты моя, Зарека...
В палисадниках буйство сирени!
Счастье рядом — в пяти лепестках.
Их найти бы, да что-то со зреньем...
Зарека ты моя, Зарека...
В жизнь путевку ты многим давала.
Кто ж смотрел на тебя свысока –
Словно мать, ты им это прощала.
Зарека ты моя,Зарека...
Ты характеры наши ковала.
Слышу песнь заводского гудка –
Повторить бы всю юность сначала..
Зарека ты моя,Зарека...

Геннадий Вешинин, февраль - июнь 2005 года, город Лысьва.